Однажды я спросила своего маленького сына: чем ему понравился увиденный спектакль? Он ответил: “Потому что потайно”. С тех пор, пожалуй, именно этим словом я определяю все лучшее, что встречается на пути.
Это лучшее чаще всего соткано из любви, бедности, желания подарить и удержать, сохранить лоскутки и обрывки жизни. Так любимое состарившееся платье становится дымом от парохода, а мамин халат кроной прекрасного дерева. Глубокое личное переживание обретая материальную форму, оказывается способным транслировать общечеловеческие смыслы. Как "секретик" из детства - это волшебная драгоценность, которая, однако, не обречена остаться спрятанной, затерянной в земле, но может сопровождать нас повсюду. И в отличии от воспоминаний, которые мы храним глубоко внутри и которые безвозвратно уходят вместе с нами, драгоценность эта может остаться и после нас, расцветая добавочными оттенками значений, становясь от возраста только краше и ценнее.
Маша Гадалова

Не каждый текст превращается в Текст, но можно быть уверенным в том, что каждая вещь Маши Гадаловой – Вещь. Мартин Хайдеггер, злой немецкий мальчик, уж к нему не пойдешь за утешением, да только он рассказал, что вещь – это путь к истине, и был прав, а мы не верили. Что такое близость? Это слезы близко-близко, это небо низко-низко. Нас «захватывают» эти робкие и трогательные штучки, стежки-ниточки, чем-то далеким и родным веет от каждого панно или броши.                                                                                                  Когда-то Маша взяла в руки бисер и тряпочки, чтобы заглушить боль… Помогло. Но не только помогло отвлечься, помогло встать на ноги, мыслить иначе, превратить персонажей в героев и фантастических красавиц, а чудовищ взять под контроль. Это чувство знакомо почти каждому, кто-то что-то избывал, паковал в темные уголки, а наверх выносил прогулку в парке, красивую шляпку, рождественскую свечку или букетик подснежников. Как там поется в одной песне: «…каждый хрупок и раним, каждый Босх – Иероним, со своим сражайся адом и не лезь во Ад к другим…».              А вот нет. Надо, надо заглянуть в этот Машин мир, никакой он не ад, а вовсе даже натуральный Рай: Святой Евстафий, белый кролик с картины Тициана, броненосцы Даррелла и малые голландцы в одном флаконе. Буковка к буковке, пуговка к пуговке, стежок к стежку, зима к снежку. 
Ксения Пушницкая